О тайной жизни в самой закрытой мусульманской и в единственной в мире Исламской республике Иран рассказывает корреспондент КП Дарья АСЛАМОВА.
Угадайте, что можно пить в аэропорту Тегерана в два часа ночи? Газированное кислое молоко! Но это после прощальной вечеринки с кампари и водкой «Столичная» в одном из частных домов иранской столицы (за употребление алкоголя, если не ошибаюсь, здесь полагается «всего» 70 ударов плетью). И в этом весь Тегеран - огромный, внешне безликий мусульманский мегаполис с его двойной жизнью, полной секретов, козней, шепота, скрытой деятельности. Воинственно набожный снаружи и тайно легкомысленный внутри. Один из самых безопасных городов мира, где можно спокойно гулять по ночам (что-то вроде Советского Союза 60-х годов или Багдада времен Саддама Хусейна). Странный некрасивый город, очаровавший меня своей двусмысленностью, где частит пульс могущественной и нервной державы под названием Иран.
Тегеран-2007: Борьба за красоту
Первое, что вас поражает в этом уродливом городе, - красота людей. Иногда они не просто красивы, а катастрофично красивы. Жгучие мужчины с безупречными чертами лица и приторными улыбками. Женщины с мягкими глазами газелий, точеными носиками и сладкими кошачьими ртами. Вы видите такие лица и такие фигуры, которые в любой западной столице составили бы состояние своим обладательницам. У вас перехватывает дыхание от удивления, но вы чуете подвох. Весь этот длинный ряд правильных носов объясняется... пластическими операциями.
Персы помешаны на красоте - и мужчины, и женщины. По городу толпами разгуливают молодые люди с пластырями на носах. Перед свадьбой считается признаком хорошего тона что-нибудь улучшить у себя в лице или фигуре. Хирургия здесь дешева и сердита. Носы поставлены на поток и обходятся всего в 500 долларов. За последние годы Тегеран приобрел славу мировой столицы пластической хирургии. Сюда слетаются со всех концов земли, чтобы за пару тысяч долларов сделать из себя полное совершенство.
«Люди как будто сошли с ума! - говорит Зохре, персидская красавица с иссиня-черными волосами до колен (!). - У нашего зеленщика три сына, он пожалел деньги на их образование, но в прошлом году переделал всем троим носы».
«Если б не моя жена, я бы забыл, как выглядят настоящие персиянки, - вступает в разговор муж Зохре Бабак. - В городе одни блондинки и рыжие с курносыми носами (местный шик!) и голубыми и зелеными линзами глаз». «При этом они разговаривают тоненькими, жеманными голосами, как будто во рту у них леденец, - смеется Зохре. - О чем они говорят? О пластике, конечно. Считается престижным до замужества сделать две или три операции, потом после родов довести фигуру до совершенства и так до старости, пока это не перерастает в манию».
На людях иранские женщины демонстрируют покорность, но дома и в ночных клубах они совсем другие...
«Все это объяснимо, - говорит преподавательница университета госпожа Парасту В. - Когда фигуру принято скрывать, все внимание сосредоточивается на лице. Каждая уважающая себя иранка тратит в день около полутора часов на макияж. Недавно одна моя студентка пришла с пластырем на носу. «Что, и ты сделала операцию?» - удивилась я. «Нет, - отвечает она. - У меня просто вскочил прыщ на носу, и я его заклеила. Пусть все думают, что операция: так престижнее». Они не боятся ни боли, ни последствий, ложась под нож. Как здесь говорят: «Убей меня, но сделай красивой!»
Культ красоты касается всех сфер жизни и даже политики. Главное, что иранцы не могут простить своему президенту Ахмадинежаду, - это (только не смейтесь!)... его маленький рост и некрасивую внешность. По Тегерану гуляет бесконечное количество неприличных анекдотов об Ахмадинежаде.
«Его внешность оскорбляет эстетическое чувство персов, - говорит госпожа Парасту В. - Иностранцам это сложно понять. Зато он блестящий популист, сыпет словами, точно бисером. У него красивая речь. Жаль, что вы не понимаете фарси. Он говорит без остановки, как Фидель Кастро, но так доходчиво и просто, что вы невольно с ним соглашаетесь. И все же его победа оказалась для всех полной неожиданностью. Это было типичное протестное голосование. Люди голосовали не ЗА Ахмадинежада, а ПРОТИВ бывшего президента Рафсанджани, заподозренного в коррупции. Большая часть среднего класса и интеллигенция вообще не пришли на выборы.
В результате победил Ахмадинежад, пообещавший бедным слоям населения новые рабочие места, перераспределение доходов от нефти, короче, каждой семье - кусок нефтяного пирога. Помню, утром после выборов я пошла в магазин. Два покупателя внимательно рассматривали газеты с портретом нового президента. «А костюм-то ему велик», - заметил один. Другой тут же откликнулся: «Да ему и пост велик».
Новые иранцы. Кто они?
В знаменитое тегеранское кафе «Джам-э-Джам» меня привел один мой приятель, желавший показать «Новый Иран». Это самое бойкое место в городе, место знакомств и свиданий, где по вечерам яблоку негде упасть. Зрелище и впрямь ослепительное. По двум этажам элегантного заведения снует красочная, расфранченная, пестрая, переливающаяся всеми цветами радуги «золотая» молодежь. Парни, яркие, как павлины, с модно взбитыми, гелевыми волосами и увешанные цепями, выглядят не хуже лондонских диджеев. У девушек традиционные мусульманские пальто украшены вышивками, блестками, кружевами и золотым позументом, разноцветные хиджабы едва прикрывают экзотические прически и тонкие шеи. А ведь еще пять лет назад по случайно обнаженной шее какой-нибудь смелой красотки уличный радикал мог ударить наотмашь ребром ладони.
Я достаю камеру, но ко мне тут же подходит менеджер. Здесь нельзя фотографировать, с них уже хватит неприятностей, объясняет он. Пару лет назад фотографии из кафе даже вызвали скандал в парламенте. Увидев, как живет и развлекается иранская молодежь, депутаты с криками «Как мы дошли до жизни такой!», «Какой позор и разврат!» схватились за головы. Пошумели-пошумели да утихли.
Мы с моим приятелем с трудом находим столик по соседству с парочкой семнадцатилетних школьников. Очень милые ребята, легко вступают с нами в разговор на превосходном английском. От «западных» сверстников их отличают только безупречные манеры и тихие голоса. У девушки на голове странная накидка из вязаных цветов. «Это я так выкрутилась, - смеется она. - Не люблю «магнаэ» (так здесь называют хиджаб. - Д. А.), хотя в школе приходится надевать». На мой вопрос, как же мама разрешает ей выходить с парнем вечером, девушка отвечает: «Это зависит от семейного уклада - традиционного или светского. Моя мама - современный человек, у меня нет проблем. Так живут, я думаю, 40% жителей Тегерана».
Даже из этого безобидного поступка - президент Ирана всего лишь поцеловал руку своей первой учительнице - исламские радикалы тут же раздули скандал.
Время близится к полуночи, градус жизни в кафе поднимается все выше, но наши юные соседи не торопятся домой. Вокруг нас шепчутся, тайком целуются и предаются самому рискованному флирту. Трудно представить, что все происходит в одной из самых консервативных мусульманских стран. На выходе из кафе - пробка из дорогих машин. Парни задирают девчонок, а те отвечают им с такой непринужденной смелостью, что у любого аятоллы встала бы дыбом седая борода.
«В этой стране молодым, в сущности, негде развлекаться и нечем снимать стресс, - говорит журналист Мазиар. - Здесь нет дискотек, нет баров, где можно выпить пива. Раз нет алкоголя, на смену ему приходят наркотики. И это одна из самых страшных проблем Ирана». За сутки, по неофициальным подсчетам, Тегеран употребляет до пяти тонн наркотиков, легкодоступных на каждой улице и немыслимо дешевых. Доза героина низкого качества - три доллара. Здесь можно купить все - от гашиша и опиума до кокаина, экстази и амфетамина. Тегеран иногда называют мусульманским Амстердамом.
«Мы живем на границе с Афганистаном и Пакистаном, главными производителями и поставщиками наркотиков, - говорит доктор Араш Алаэи, один из главных участников масштабного государственного проекта по борьбе с наркоманией. - Потому и героин, и опиум так дешевы. Но мы не стали закрывать глаза, когда столкнулись с проблемой лицом к лицу. Уже три года по всей стране открываются специальные центры, где любой наркоман, желающий излечиться, может бесплатно получить метадон - специальный наркотик, убивающий боль». «Но разве нельзя подсесть на метадон?» - спрашиваю я. «Можно, но это более безопасный наркотик, не столь сильно разрушающий организм. Ведь, когда мы болеем, мы тоже принимаем обезболивающее. У вас в России, я знаю, метадон не разрешен».
Из Афганистана через Иран, потом в Ирак и Курдистан проходит главный наркотический трафик в Европу. Между Ираком и Ираном, в сущности, граница нарисована на песке. Ее пересекают без виз и какого-либо пограничного контроля. В Ирак уходят опиум, героин и, как уверяют американские спецслужбы, оружие, из Ирака в Иран контрабандисты доставляют алкоголь.
После пластических операций и осветления волос иранки (справа и слева) стали совсем похожи на славянок. В центре - корреспондент «КП» Дарья Асламова.
Мне не повезло, я приехала в Тегеран после двухнедельных мусульманских новогодних каникул, когда страна выпила весь подпольный алкоголь, а новый из Ирака еще не завезли (контрабандисты - тоже люди, и у них есть каникулы). Обычно клиенты просто звонят по специальному телефону и называют адрес. Сразу подъезжает торговец, у которого в багажнике машины спрятан целый бар. Если совсем туго, можно пойти в аптеку и совершенно легально попросить С2Н5ОН - короче, чистый спирт якобы для дезинфекции (страшная гадость, даже разбавленным можно пить только с большого горя). Или к местным армянам, которые гонят подпольный самогон (тоже не сахар). Одним словом, бытовые радости никакой шариат остановить не может.
«Я называю сегодняшних молодых поколением лицемерия, - говорит оппозиционный журналист Элахе (имя по ее просьбе изменено). - Они росли в ту пору, когда в школу на урок приходили бородатые дяденьки, показывали деткам бутылку виски и спрашивали: «А кто из вас, дети, знает, что это такое?» И дети радостно тянули руки с криками: «Я! Я знаю! Мой папа это пьет каждый вечер вместе с мамой!», простодушно «закладывая» родителей. Или школьникам давали с виду невинную анкету на тему, что у них есть дома: телевизор, видео, телефон, спутник (а спутниковая антенна до сих пор запрещена законом!).
Они привыкли к двойной жизни, научились скрывать свои мысли, не говорить лишнего, а иногда виртуозно лгать. Чем-то это напоминает ваш Советский Союз, когда по телевизору звучали лозунги, а жизнь шла своим чередом. Как странно: коммунизм и ислам - такие разные идеологии, а методы и результаты одни и те же».
Студенты: «Положительные» и бунтари
Иран называют одной из самых молодых в мире стран (почти 70% населения моложе 30 лет). Именно на молодежь делают ставки и консерваторы, и реформаторы.
Я вхожу в аудиторию платного университета «Азад» на факультет филологии и ахаю от изумления. Одни девчонки в хиджабах, среди которых ненароком затесался красивый здоровенный парень. «Действительно, большинство студентов университетов составляют женщины, - объясняет преподавательница госпожа Парасту В. - Как ни странно, этому помогла Исламская революция, предписавшая всем особам женского пола носить строгий платок и закрытое одеяние в государственных и учебных заведениях. Консервативные папаши, прежде опасавшиеся за нравственность дочерей, теперь спокойно отпускают их учиться. Кроме того, высшее образование в Иране - вопрос престижа. Без него нельзя удачно выйти замуж. Многие студентки вряд ли будут работать по специальности, а вот дипломная корочка останется».
Я смотрю на молодые смешливые лица и задаю самый дурацкий вопрос: «Девчонки, а вы когда-нибудь целовались?» Дружный смех в аудитории. «Конечно, целовались! - кричит единственный парень по имени Фархад. - Только они вам ничего не скажут!»
Лед сломан, и мы начинаем говорить «за жизнь». О браке («как важно найти красивого, богатого и умного, но торопиться с замужеством не стоит: 27 - 28 лет - идеальный возраст»), о семье («дети, конечно, прекрасно, но не больше одного-двух»), о хиджабах («неплохо бы снять, особенно в летнюю жару, но что будет с парнями, вдруг они совсем с ума сойдут»), о России («старое советское кино - лучшее в мире, а Тарковский - вершина искусства»). Самую серьезную тему - о религии - поднимает уже взрослая Фариба (у нее это второе высшее образование). Ее беспокоит дочь-подросток: «Она никуда не ходит, не знакомится с парнями и все время боится божьего гнева. Религия вызвала у нее форму депрессии, и я считаю это неправильным. Молитва нужна для успокоения, для душевного комфорта, чтобы человек чувствовал себя лучше в своей земной оболочке, общаясь с Богом. А государство использует религию как кнут, как форму наказания. Бог должен быть не пугалом, а блаженством».
О политике говорить не хотят. Малоинтересное и опасное занятие. «Из государственных заведений за демонстрации и акции протеста просто отчисляют, - говорит Фархад. - Я знаю ребят из Тегеранского университета, которых даже арестовывали».
Потом к этим-то, «арестованным» и «отчисленным», я и пришла.
Иран: Краткая справка
Азиатское исламское государство с населением 66 миллионов человек, находящееся в стратегически важном географическом узле. Его восточные и западные соседи - взрывоопасные Афганистан, Пакистан и Ирак, а на севере - бывшие советские республики: Армения, Азербайджан и Туркменистан. Иран (старое европейское название Персия) - один из древнейших очагов цивилизации, страна с богатой культурой и волнующей историей. В мусульманском мире Иран стоит особняком, поскольку господствующей религией здесь является шиизм (одна из двух главных ветвей ислама) в противовес арабскому суннизму. Страна существует за счет своих природных богатств, занимая пятое место в мире по запасам нефти (10% всей мировой нефти) и второе место по газу.
В 1979 году в Иране произошла знаменитая Исламская революция, в результате которой была свергнута власть шаха и провозглашена единственная в мире Исламская Республика. Экс-премьер Бахтияр назвал ту революцию победой неграмотных, ослепленных людей, которые вместо школы посещали мечеть. В основу всех сторон жизни и государственной власти были положены принципы ислама. Запрету подлежали открытая взору женская красота (волосы, косметика, духи, крашеные ногти), алкоголь, светская музыка, театр, живопись, поэзия великого Фирдоуси, «западное» кино и вообще любые проявления «западного» образа жизни.
Спустя почти три десятилетия Иран медленно выбирается из тех времен средневекового мракобесия, являя миру «модернизированный» ислам, но по-прежнему остается ареной скрытой борьбы между консерваторами и реформаторами, радикалами и либералами, между духовной и светской властью.
«Москва для нас уже не «малый сатана»
Студенческая демократическая организация «Укрепление и единство». Идейные, серьезные ребята. Ходят по краю пропасти. Некоторые из них уже сидят в тюрьме, а над их руководителем Мехди Аминизаде висит двухлетний приговор. «Я сейчас нахожусь под наблюдением, - объясняет он. - Если сделаю что-нибудь не так - выйду на митинг или устрою акцию протеста, сразу посадят».
«За что мы боремся? Я скажу, за что борюсь лично я, - говорит строгая девушка в очках по имени Самино. - За право ходить без хиджаба. За право иметь равную стоимость с мужчиной. Ислам оценивает жизнь женщины только в половину мужской стоимости, например, при выкупах за нанесение увечий при дорожной катастрофе. За право оставить себе детей после развода. За право быть президентом! Женщина в Иране может избираться в парламент, но не может быть верховным лидером».
Я согласно киваю головой, но меня не оставляет неприятное, скептическое чувство. Много лет кочуя по миру, я общалась с самыми разными борцами за демократию, прикормленными Америкой и существующими на деньги международных фондов. Когда я с дальним прицелом спросила, с кем из интернациональных организаций студенты общаются, то получила удивленный ответ: «Ни с кем. Это запрещено законом. Нас бы тут же обвинили в измене Родине». - «Но кто же вас финансирует?» «Да вы что! Какие финансы! - смеется Мехди. - Если у нас при обыске найдут хоть один доллар, это же тюрьма! А за границу мы выехать не можем».
«Да мы бы и не взяли денег от Америки! - жарко вступает в разговор Самино. - Это грязные деньги. Они понятия не имеют, что такое демократия. Посмотрите, что они сделали с нашим соседом Ираком! Мы ненавидим Америку! Слово «Иран» переводится как «земля свободных людей». У нас был древний Персеполис, сожженный Александром Македонским, где на камнях были записаны великие права людей. Иран знал, что такое свобода, за несколько тысячелетий до того, как Америка появилась на свет!»
Она говорит, прямо как древний народный трибун, и у меня мурашки идут по телу. Вот это да! Правдолюбцы. Бессребреники. Подпольщики-демократы. Настоящие! И при этом националисты (или патриоты, если вам так удобнее). Иран - страна подлинного национализма (и за это мое глубокое к ней уважение). Космополитизм - здесь презираемое понятие. Иранцы горды, недоверчивы и обладают хорошей исторической памятью на обиды. Самое большое оскорбление для них - попытка сравнения с арабами. Даже неуклюжее выражение «Вы, как и весь остальной мусульманский мир» может вызвать взрыв негодования: «Мы не арабы! Мы страна древней цивилизации, а не какие-то дикие кочевники!»
Арабы завоевали Персию в VII веке и принесли с собой в виде подарка ислам. «Подарок» был принят с видимым удовольствием, но арабам этого не забыли. Иранцы гордятся своим «собственным» исламом-шиизмом, своим богатым языком, изысканной культурой и более светлой кожей, чем у арабов. Одним словом, в своем подсознании иранцы - сначала персы, а уж потом мусульмане.
Среди перманентных врагов Персии - Великобритания. Трудно себе представить, как наслаждался весь Иран скандалом, связанным с британскими моряками, и как возросло уважение к нему в мусульманском мире. Посрамить «проклятую» Британию, бывшую «владычицу морей», чьи солдаты оказались «жалкими тряпками», ту самую колонизаторскую Британию, которая веками вмешивалась в дела Персии и пила из нее соки, - о, ради такого удовольствия стоило рискнуть всем, даже хрупким миром!
Помню, как я спросила господина Мухаммада Амбарлуи, начальника политбюро партии «Исламская коалиция», о британских моряках: «Вы считаете этичным принуждать людей давать показания под угрозой тюрьмы?» «О, бедные моряки! И не говорите! - немедленно откликнулся он. - Как это ужасно - им приходится в Лондоне зачитывать по бумажке свои показания, которые за них написали британские спецслужбы!»
Я восхитилась его иронией, но повторила вопрос: «Я имела в виду не Англию. Вы считаете этичным, что Иран демонстрировал по телевидению британских моряков, находящихся под арестом и лепечущих извинения?» «Мы просто хотели показать их живыми и здоровыми, чтобы их папы и мамы не волновались!» - широко улыбнулся господин Амбарлуи.
А кто же Россия для Ирана в нынешней ситуации? Уже не «малый сатана» (в отличие от «большого сатаны» - Америки), как называл Советский Союз покойный аятолла Хомейни. Во времена нового передела мира Россия и не друг, и не враг, а так. Она - лишь временный партнер, которому не доверяют. И не любят. Российской (Советской) империи не простили ее территориальных амбиций и завоеванной в свое время персидской земли (в частности, Азербайджана), как мы им никогда не простим Грибоедова. «Россия использует хорошие отношения с Ираном как козырь в игре против Америки, - говорит Самино Растегари, член оппозиционной организации. - И вы сдадите нас при первой же возможности». «Можно подумать, вы поступите по-другому», - парирую я, и мы обе понимающе усмехаемся.
Россия и Иран - две могучие державы-одиночки - будут вести вечный торг на политическом аукционе, как два недоверчивых купца. Бизнес бизнесом, а о любви речи быть не может. Впрочем, любовь - самая ненадежная вещь в политике.
Ультраисламское государство раздает молодежи презервативы
Иранское общество глубоко расколото в своем религиозном и общественном сознании - на людей «западных» привычек, атеистов по сути и поведению, и на традиционалистов, истово верующих, соблюдающих все обряды. Было бы ошибкой представлять себе ярых мусульман бородатыми людьми средних и преклонных лет, мрачными, дикими, необразованными и бедными, ушедшими в религию от безысходности. Нет, часто это богатые молодые люди, получившие блестящее европейское или американское образование или окончившие университеты в Иране, много видевшие, говорящие на разных языках, остро современные и при этом сделавшие религию образом жизни.
«Западное» общество ведет свободный (хотя и скрытный) образ жизни, высмеивает правительство и религиозных лидеров, пользуется Интернетом через нелегальные спутниковые антенны (Интернет в Иране полностью контролируется правительством и большинство «западных» сайтов закрыто), устраивает ночные дискотеки с алкоголем или наркотиками и даже дружеские «вечеринки ключей» (несколько семейных пар приезжают в частный дом, веселятся, выпивают, а потом устраивают лотерею: кладут ключи от машин в общую коробку, дамы вытаскивают ключи наугад и уезжают «на ночь» с их хозяином - правда, может не «повезти», если вытащишь ключи собственного мужа).
«Традиционное» общество истово молится, изучает Коран, творит милостыню, выезжает на пикники всей семьей, ведет политическую деятельность. И даже такие непредсказуемые вещи, как случайный секс, в порядочном обществе отлажены и имеют свое законное разрешение.
Если мужчину мучает томление плоти, он едет на улицу «Африка», где женщины в черном бросают визитные карточки в машины, к примеру: «Мариам. Помощь по дому». Верующий мужчина звонит этой самой Мариам, и, если ему не хочется нарушать божьих заповедей, проститутка ведет его либо к специальному нотариусу, либо к мулле, где в спешном порядке заключается «сиге» - временный брак на несколько часов. Только в таком случае правоверный мусульманин может надеяться, что и после случайного соития его молитвы достигнут ушей Всевышнего.
«Сиге» в исламе-шиизме - это узаконенная проституция, - говорит журналист Бабак П. - У такого брака две цели: первая - если женщина случайно забеременеет, «сиге» узаконивает права ребенка на имя отца и его содержание, второе - неплохой доход для мулл. Но даже если проститутка забеременеет, ей придется доказать, что у нее в течение месяца не было других мужчин, что практически невозможно». Шииты вообще либеральнее относятся к таким вещам, чем сунниты, их взгляды на жизнь куда шире. К примеру, в Иране религиозные лидеры официально разрешили аборты (что немыслимо в большинстве мусульманских стран), а молодым людям в клиниках государство бесплатно раздает презервативы.
А вот Америка для иранцев продолжает оставаться «большим сатаной».
Самое важное событие на неделе - общая пятничная молитва в Тегеранском университете, куда собирается полгорода и где аятоллы произносят речи на социальные и политические темы. Зрелище и впрямь поучительное, и я отправилась туда с интересной провожатой по имени Атия.
Итак, Атия. 25 лет, химический инженер, престижная работа, великолепный английский. Глаза, как у ласкового щенка, фигуру под кучей тряпок я не разглядела, зато прелестное личико, которое слегка портят густые сросшиеся брови. «Не имею права выщипать, пока не выйду замуж, - объясняет Атия. - У нас в Иране такая традиция». Замуж Атия не торопится, хотя ей очень хочется: ждет, когда Аллах пошлет ей суженого по сердцу.
Когда Атия говорит об исламе, у нее выражение экстаза на лице. «Я соблюдаю все правила и ничуть об этом не жалею, - говорит она. - Когда ты посвящаешь себя религии, ты не можешь выбрать только те правила, которые тебе по душе. Это все равно что выдернуть кирпич из здания - тогда здание рухнет.
Да, иногда религия приносит неудобства, в жару, к примеру, тяжело носить закрытую одежду, но можно и потерпеть. Хиджаб дает чувство защищенности от скверны мира, сознание своей чистоты. Это такое счастье, когда абсолютно ВСЕ в своей жизни ты делаешь правильно, так, как велит тебе Аллах. И, поверь, это очень удобно, когда путь проложен, так легко, когда Бог сказал тебе, что надо делать, как ходить, как одеваться, как разговаривать, как смотреть на людей, как есть, даже как пить воду - медленно, глотками, сознавая, что пьешь воду. В исламе расписано все, каждая мелочь, предусмотрены все жизненные ситуации - от рождения до смерти. И это не мешает тебе наслаждаться жизнью».
Я смотрю на восторженную Атию и узнаю тот тип людей, который так часто встречала в мусульманском мире. Людей, у которых религиозная идея господствует над всем, все затмевает, предписывает действия, диктует душевные движения, управляет мыслью, формует совесть, первенствует над всеми желаниями и заботами.
Но не делайте поспешных выводов, это отнюдь не сумасшедшие фанатики, а вполне прагматичные члены общества. Ислам - великий вдохновитель их поступков. Ради Аллаха и благодаря Аллаху Атия добра и нежна, преданна и чиста. Ведь сама по себе она как бы ничто, чистый лист, на котором Бог пишет свою волю. Верьте, никогда еще ни одна религия не внедрялась с такой силой в души людей, полностью меняя их природу и подчиняя себе их разум.
Чтобы оценить силу Аллаха, надо увидеть пятничные молитвы. Вы должны прийти с чистым лицом, пройти контроль безопасности, как при посадке на самолет, и присоединиться к толпе женщин (или мужчин) в белых и черных одеждах. Женское отделение похоже на сераль султана. Все сидят на коврах, болтают, обмениваются новостями, наблюдают за соседями и слушают речи (через мегафон) религиозного лидера.
«Мы должны сплотиться перед всем миром, показать себя сильной, единой нацией! - страстно восклицает аятолла Джаннати. - Те, кто бросает камень в наше правительство, остановитесь! Позор тем, кто возбуждает в обществе панические настроения. Кто сейчас наиболее популярен в исламском мире? Хасан Насралла! (Лидер ливанской «Хезболлы». - Д. А.) Кто на втором месте по популярности? Махмуд Ахмадинежад!» Бешеный рев одобрения: «Да здравствует Исламская революция!»
«Россию без атомной бомбы давно бы сожрали. Вот и мы атом хотим...»
Спецкор «КП» Дарья Асламова на пятничной молитве иранок: - Они как гарем султана, собравшийся на политинформацию.
«Это была вековая мечта о справедливости, золотая греза человечества о всеобщем равноправии и божьем правлении! - говорит Махди, менеджер крупной компании и член общества «Исламское исследование». - Утопия, прекрасная иллюзия! Как коммунизм или демократия. Главная ошибка: реальная власть попала в руки религиозных лидеров. Государством должны управлять профессиональные менеджеры, люди с экономическим образованием, но никак не аятоллы. Духовные руководители должны отвечать за идеологию, а не за экономику. Только не пишите мое имя в интервью».
«В те далекие семидесятые годы иранский шах слишком спешил, - говорит политолог господин Бабак П. - Он хотел сделать общество современным, «прозападным» и не учитывал «традиционность» мышления. Люди не были готовы к переменам, и произошел взрыв».
«У иранцев есть поговорка: «Арабам, чтобы сделать революцию, надо быть голодными, а иранцам - сытыми», - говорит преподаватель университета госпожа Парасту В. - При иранском шахе в семидесятых было неплохое время. Люди посылали своих детей за границу учиться, между Ираном и Францией даже действовало безвизовое соглашение. Девушки ходили в коротких юбках и в таких декольте, которые шокировали бы даже парижанок. С религиозных женщин срывали чадру. Людям были дарованы личные (но не политические!) свободы. Ешь, пей, развлекайся, но не смей митинговать!
Когда «западный» образ жизни навязывается закрытому традиционному обществу, это вызывает протест, глухое сопротивление. Революция вестернизации «сверху» (наподобие той, что сделал ваш Горбачев в России) спровоцировала религиозную революцию «снизу».
Политические партии при шахе были запрещены, «больше трех не собираться», и люди проводили собрания в мечетях. Это породило противоестественный союз коммунистов и аятолл. Советский Союз тоже не сидел сложа руки, всячески поддерживая местных «левых». В результате исламскую революцию совершили «левые» силы, а плодами их труда воспользовались исламисты. Они подождали, когда в общем хаосе коммунисты «зачистили» противников, а потом сами «зачистили» коммунистов. Результатом революции стал знаменитый референдум: «Хотите ли вы исламскую республику? Да или нет?» Никто не знал, что такое исламская республика (новый мировой эксперимент, как русская революция), но это звучало крайне соблазнительно. Почему бы нет? Страна в упоении проголосовала «за».
Спустя почти тридцать лет после исламской революции расколотый идеологически Иран объединяет общая идея - ядерные технологии. «Вы не понимаете, что это для нас значит! - говорит бизнесмен Хафиз П. - Прорыв в будущее, успехи в науке, медицине, экономике! Новая ступень развития! И нам все это запрещают?! Мы готовы сказать всему миру: «Fuck off!» Посмотрите на Пакистан - страну, где все висит на волоске, и при этом они имеют ядерную бомбу! И сравните с Ираном, где есть устойчивая власть, минимум разногласий и реальная демократия: законно избранный президент и парламент. Есть такая вещь: презумпция невиновности. Никто не доказал, что Иран собирается производить ядерную бомбу. Мы не вышли из Договора по нераспространению ядерного оружия, мы готовы сотрудничать, а нас беспрерывно шантажируют: если вы не остановите обогащение урана, мы не начнем переговоры. Надоело! Для нас ядерные технологии сейчас - это часть нашего суверенитета, вопрос национальной гордости. Кем была бы Россия без ядерной бомбы? Вас сожрали бы в два счета!»
«Посмотрите на Иран, последний остров спокойствия между горящим Ираком и воюющим Афганистаном, - говорит доктор-терапевт Али К. - Нашим соседям «подарили» демократию, теперь и нам готовят такой же «подарок». Америка «больна» свирепым идеализмом. Я разговаривал с молодыми американцами: они до смешного верят, что несут мусульманским народам свободу. Чем-то они напоминают русских после второй мировой войны, которые «дарили» социализм народам Восточной Европы и искренне удивлялись, почему никто не радуется.
Ни свободу, ни демократию подарить нельзя. Не надо мне чужого счастья, я лучше захлебнусь собственным несчастьем. Америке не нравится Ахмадинежад? Он и многим иранцам не нравится. Но он законно избранный президент, а значит, сменить его можно только законным путем. Западу не нравится то, что мы обогащаем уран? Что ж, зато нам это нравится!» Доктор Али достает новенькую купюру в 50 000 риал с изображением атома (последняя «дразнилка» Ахмадинежада). Мы оба смеемся. «Атом будет наш, - говорит Али. - Иншаллах!» «Если захочет Аллах!»
 |
||
Форум портала "Наука и религии мира" |
||
В Беларуси еще не внесли этот ресурс в число неблагонадежных, и доступ не закрыли. Но я-то еще тот фрукт, почитал статью.