В поисках наших постоянных участников зашел на другой атеистический сайт, где меня привлекла эта тема. Хотелось бы открыть ее и здесь, чтобы мы могли ее обсудить, ведь она интересная настолько, что волновала именитых эволюционистов и не менее именитых их противников.
Основной тезис в теме был тот, что красота является универсальным языком, понеятным внезависимости от видовой принадлежности. Так, например, кошачья грация леопарда или тигра покоряет человека. Теория эволюции объясняет появление эстетических критериев их биологической целесообразностью, однако, на первый взгляд, какой смысл появления у человека чувства восприятия грации того же леопарда, ведь, казалось бы, он должен вызывать исключительно чувство опасности и отвращения?
По тому же принципу появляется удивление по поводу существования чувств, привлекающих человеческое внимание к красоте бабочек.
У некоторых напрашивается вывод о том, что чувство красоты и эстетики вложено кем-то из-вне в нашу психику, а сама красота есть "потусторонняя" форма, подобная "идеям" Платона. Да, идеи Платона незабвенны.
Но позволю себе высказать свои соображения в пользу ТЭ.
Что удивительного в том, что человек способен наслаждаться голубым небом или грацией леопарда? Да, эти каноны достаточно универсальны, однако, сама эта универсальность появилась вследствие универсальности отношений в животном мире. Человек - наследник животного мира, и поэтому он получил в наследство и эти критерии - сила, грация и ловкость, ум, смелость и еще ряд других качеств отождествляют биологическую целесообразность их наличия у человека, поскольку они являются адаптирующими и способствующими выживанию вида и самого индивида. Обнаруживая аналогичные качества у какого-либо животного, человек просто переносит собственные "внутривидовые" критерии на животное иного вида, он восхищается таковыми у своих сородичей, и он восхищается теми же самыми качествами у любого живого существа. Универсальность этих критериев эстетичности, напротив, подтверждает глубокое биологическое родство всех ветвей животного мира. Именно поэтому всякий представитель животного мира понимает без предварительного научения, что должна означать оскаленная зубастая пасть и злобное рычание, и что должно означать виляние хвостом дружелюбно настроенной собаки. Они универсальны (до известной степени, конечно, так как всегда находится множество исключений) точно также, как универсальны для живого мира психологические гештальты.
Противники любого рода дарвинизма, креационисты, почему-то подходят крайне избирательно к вопросам эстетики, вспоминая только лишь о красоте, которая по их мнению, означает внедрение из светлого и прекрасного "мира идей" в мир материальный, но если уж говорить в таком контексте, то стоит вспомнить и о существовании универсалий совсем иного характера, и тот "идеальный" моментально утрачивает свою исключительную "прекрасность", ибо универсальны не только критерии "добра" и "красоты", но и критерии зла и опасности. Если задумываться о том, откуда взялись первые критерии, то логично задуматься и о том, откуда взялись критерии обратного характера.